Болгария: спасенная, неблагодарная, нищая?
08.04.2015 17:46
В гостях у
Pravda.Ru побывали историк, доцент МГУ им. М. В. Ломоносова Олег Айрапетов и болгарский писатель, блогер Пламен Пасков. В беседе с главным редактором Pravda. Ru Инной Новиковой они рассказали о крахе Болгарии после Первой мировой войны, странных играх болгарских политиков в отношении России и бедственном положении экономики Болгарии.
Олег Айрапетов: — В 1912 году началась первая балканская война между Турцией с одной стороны и Болгарией, Сербией, Черногорией и Грецией с другой.
Война кончилась большими победами союзников, в том числе болгарской армии. Огромные успехи болгарской армии вызвали головокружение в Софии. Под конец Фердинанд попытался взять Константинополь. Болгары понесли колоссальные потери.
Пламен Пасков: — Да, это была роковая ошибка.
ОА: — Сложилась очень тяжелая политическая ситуация. Но болгары решили, что нельзя уступать ни в чем. Также болгары без объявления войны начали наступление на союзников-сербов. Против болгар выступили и сербы, и черногорцы, и греки, и турки, а в конечном итоге, румыны. Румыны нанесли удар, румынская армия оказалась в 15 км от Софии.
В Болгарии произошла катастрофа. И Фердинанд готовился бежать из города. С огромным трудом удалось, в том числе благодаря Петербургу, остановить этот весь ужас.
— А зачем Петербург туда влезал?
— У нас была идея создать братский союз славянских государств.
ПП: — России проливы были нужны.
ОА: — Да. И в случае большой войны в Европе нам нужны были союзники. Нужно минимум 250 тысяч союзного славянского войска, говорил Сазонов. А это союзное славянское войско начало друг друга зверски уничтожать. Мы решили спасти, что можно.
Болгария, вынуждена была отдать Силистру Румынии, но тем не менее получила территории Турции и Эгейское море. В результате войны и поражения территория Болгарии даже увеличилась. Но потеря экономически развитой Добруджи была катастрофой.
Возник вопрос, кто должен нести ответственность? И дальше начинается пропагандистская компания, что все мы делали правильно — виновата Россия. Например, заказывают статьи во Франции. Сами пишут, печатают во французской газете, а потом со ссылкой, что это вот французы написали, перепечатывается в болгарской прессе.
И тут начинается Первая мировая война. Фердинанд сказал: «Моя месть будет ужасной». В Болгарии о каком-то союзе с Сербией не может быть и речи. Болгары только и думают о том, чтобы нанести удар по сербам. Но им для этого нужны деньги. 500 миллионов франков (тогда во франках был международный расчет) выдает Германия.
Антанта пыталась договориться, заставить сербов пойти на уступки и отдать Македонию болгарам, чтобы вернуть старые союзные отношения между Болгарией и Сербией.
Сербы отказывались. Болгары организовывали все это время налеты четников на железную дорогу Салоники — Белград, взрывы железных дорог. Руководили этим австрийские и турецкие офицеры. Самый большой налет — до 1,5 тысяч человек с территории Болгарии вторглось и попыталось взорвать туннель. Их отбили. Но расчет австрийцев был именно на то, чтобы оттянуть как можно больше войск сербских войск на охрану железной дороги.
В 1916 году начинает действовать железная дорога Берлин — Константинополь через Болгарию и происходит еще целый ряд очень важных событий. Когда приезжает делегация из Рейхстага в Софию, болгарские газеты заявляют о том, что в Софии сейчас говорят больше на немецком, что болгары — не славяне, а тюрки по происхождению.
Радославов проводит через народное собрание закон о том, что болгарская церковь переходит на новый календарь. Он говорит: Я не хочу, чтобы мои болгары, и эти русские праздновали Новый год и Пасху одновременно. Хотели переименовать собор Александра Невского в собор Кирилла и Мефодия, снести памятник, там еще что-то разрушить. Целый план был
До этого в Болгарии очень сильное влияние было у экзарха Иосифа, но в 1915 году он умер. Иосиф пророчески писал в своем дневнике: «Большое несчастье для нашего народа, что в такие критические дни во главе оказался такой человек, как Фердинанд». Кончилось тем, что
Болгария рухнула в Первую мировую войну и потеряла все. Лишилась выхода в Эгейское море, значительной части Македонии. Культурное тело болгарской нации раскололо. В Македонии пошли свои процессы, и они совершенно отмежевались от Болгарии.
— Пламен, как у вас относятся к этим событиям? Что вы думаете по этому поводу?
ПП: — Сама по себе Первая мировая, на самом деле, не интересная тема. Самое главное, что для нас Македония — это более чем Киев для России. Это cвятое. Средневековая столица Болгарии была в Охриде, царь Самуил. Там же Климент Охридский создал нашу азбуку, на которой мы пишем. По приказу болгарского князя Бориса он создал в Охриде печатную школу.
Поэтому когда нам в 1915 году Австро-Венгрия и Германия сказали, что по итогам войны Македония будет наша, болгары сразу согласились. На нашей территории было несколько боев и столкновений с русскими войсками.
Война закончилась трагически. Для Болгарии это страшная катастрофа. Как проигравшая сторона, она потеряла часть территории и населения. Было много убитых и раненых. На каждой дверце была черная желейка, то есть — здесь либо раненый либо убитый человек. Это все равно, что Россия после Второй мировой войны. Каждая семья потеряла кого-то. Абсолютно. Плюс страшные разорения, огромная репарация. У крестьянин отбирали скот, жилье, абсолютно все, и мы все равно оставались должны.
Но болгары продолжали относиться к русским сразу после этого страшного поражения именно на бытовом, человеческом, народном уровне и на политическом тоже хорошо. Весной 1921 года барон Петр Врангель попросил о спасении своей белогвардейской гвардии.
Большая часть армии Врангеля пришла туда. По разным подсчетам от 150 до 190 тысяч человек были приняты болгарским государством. Им даже при таком ужасном положении в стране было выделено жалование и содержание. Меня лично учила русскому языку Евгения Хука — дочка врангельского офицера.
ОА: — В советское время
Болгария находилась в привилегированном положении. Болгарские продукты получили доступ на огромный рынок — от Бреста до Владивостока. Любая другая страна о таком даже мечтать просто могла. Сигареты, вино, лечо… Это способствовало процветанию болгарской деревни, агроиндустриальной болгарской структуры, которая создавалась там благодаря позиции Тодора Живкова. Он очень умело эксплуатировал тему советско-болгарской дружбы.
Болгария получала большие льготы при поставке электричества, ГСМ, газа и всего остального. Болгары, конечно,— это народ-труженик. Огромное уважение вызывает культура отношения к земле, к дереву.
Я очень тепло отношусь к Болгарии.
Болгария — хорошая и очень близкая нам страна.
Но в основе политики должен быть здравый интерес. Два года назад я был в Болгарии. Там как раз был правительственный кризис.
Бойко Борисов сказал, что у него инфаркт и сбежал в госпиталь. На следующий день он, правда, спокойно ходил, встречался с патриархом. Мягко говоря, у меня не было ощущения, что страна процветает, людям сейчас очень тяжело.
ПП: — Сейчас активно работают СМРАД — средства массовой рекламы, агитации и дезинформации. За 25 лет вырастили поколение с полностью измененным сознанием. У людей совершенно другое мышление.
ОА: — В 91-м году в Болгарии шутили, что шла борьба между голубыми дедушками и красными бабушками. В смысле, что голубые — это синий цвет демократии, а красный — цвет коммунистов. Болгары решили уйти с советского рынка. Там было мнение, что
Болгария производит самую высококачественную продукцию, поэтому мы пойдем на европейский рынок. Худший враг страны такого придумать не мог!
ПП: — Да, так и есть.
ОА: — С нашего рынка они ушли, но Европе все это оказалось не нужно. Зато европейцы пришли в Болгарию и все поделили или просто разорили. Был нанесен колоссальный удар. Сейчас выезжаешь из Софии — такое ощущение, будто только что нашествие было. Орда прошла. Деревни вообще заброшены. Все хуже, чем у нас в 90-е годы. Вообще не поднялось ничего. Болгарский перец — завозной. Вы можете себе представить?!
— Да ладно! Не может быть… У вас завозной перец?!
ПП: — 70–80 процентов — да.
ОА: — Не выгодно производить. Болгарский крестьянин, чурбаджи (кулак) всегда, прежде всего, думал о своем интересе, а не как его назовут. Огромные были возможности для русско-болгарского сотрудничества и развития. У нас все любили болгарское лечо, вино, помидоры, огурцы… Теперь это все рухнуло. В стране — разорение, люди — нищие. Перед отлетом я пошел покупать подарки-сувениры.
В софийском аналоге ГУМа в разгар дня на 4 этажах — четыре покупателя. У людей денег нет. Люди мучаются — это видно, и это очень обидно.
Болгария сейчас — несчастная страна. Она никогда не была богатой, но была зажиточной страной, а стала нищей. И вместо того, чтобы думать о том, как выходить из положения, нормально жить, людям предлагают обсуждать политику, ищут врагов и причины для ссор.
3 марта, на праздник освобождения Болгарии от османского ига, представителя России не пригласили! Зато, я надеюсь, пригласили представителя Турции. Пока болгарский народ не начнет сам думать о своих интересах, будут проблемы.
