Как русская королева Франции Анна Ярославна
французов мыться научила...
Русская девушка Анна Ярославна – королева Франции. Она осуществила революцию в чужой для себя стране.
Именно она научила французский двор читать и писать ещё в XI веке.
Это она познакомила французов с баней и заставила во время приёма пищи пользоваться столовыми приборами.
Анна вела переписку с Папой Римским.
Подданные чужой для неё Франции боготворили Анну и называли её Рыжей Агнессой.
Анна выросла при княжьем дворе в Киеве и получила хорошее образование.
19 мая 1051 она вышла замуж за овдовевшего Генриха I, от которого у неё впоследствии родились дети.
Итак, очень интересное письмо Анны Ярославны.
«Здравствуй, разлюбезный мой тятенька!
Пишет тебе, князю всея Руси, верная дочь твоя Анечка, Анна Ярославна Рюрикович, а ныне французская королева.
И куды ж ты меня, грешную, заслал?
В дырищу вонючую, во Францию, в Париж-городок, будь он неладен!
Ты говорил: -
французы – умный народ, а они даже печки не знают. Как начнётся зима, так давай камин топить. От него копоть на весь дворец, дым на весь зал, а тепла нет ни капельки. Только русскими бобрами да соболями здесь и спасаюсь.
Вызвала однажды ихних каменщиков, стала объяснять, что такое печка.
Чертила, чертила им чертежи – неймут науку, и всё тут.
«Мадам, – говорят, – это невозможно».
Я отвечаю: -
«Не поленитесь, поезжайте на Русь, у нас в каждой деревянной избе печка есть, не то что в каменных палатах».
А они мне:-
«Мадам, мы не верим. Чтобы в доме была каморка с огнём, и пожара не было?
О, нон-нон!»
Я им поклялась. Они говорят:-
«Вы, рюссы, – варвары, скифы, азиаты, это у вас колдовство такое.
Смотрите, мадам, никому, кроме нас, не говорите, а то нас с вами на костре сожгут!» А едят они, тятенька, знаешь что?
Ты не поверишь – лягушек! У нас даже простой народ такое в рот взять постыдится, а у них герцоги с герцогинями едят, да при этом нахваливают. А ещё едят котлеты. Возьмут кусок мяса, отлупят его молотком, зажарят и съедят.
У них ложки византийские ещё в новость, а вилок венецейских они и не видывали.
Я своему супругу королю Генриху однажды взяла да приготовила курник. Он прямо руки облизал.
«Анкор! – кричит. – Ещё!»
Я ему приготовила ещё. Он снова как закричит: «Анкор!»
Я ему: -
«Желудок заболит!»
Он: «Кес-кё-сэ? – Что это такое?»
Я ему растолковала по Клавдию Галену. Он говорит: -
«Ты чернокнижница! Смотри, никому не скажи, а то папа римский нас на костре сжечь велит».
В другой раз я Генриху говорю: -
«Давай научу твоих шутов «Александрию» ставить».
Он: «А что это такое?»
Я говорю: «История войн Александра Македонского».
«А кто он такой?» Ну, я ему объяснила по Антисфену Младшему.
Он мне: «О, нон-нон! Это невероятно! Один человек столько стран завоевать не может!»
Тогда я ему книжку показала. Он поморщился брезгливо и говорит:-
«Я не священник, чтобы столько читать! У нас в Европе ни один король читать не умеет. Смотри, кому не покажи, а то мои герцоги с графами быстро тебя кинжалами заколют!»
Вот такая жизнь тут, тятенька.
А ещё приезжали к нам сарацины. Никто, кроме меня, сарацинской молвою не говорит, пришлось королеве переводчицей стать, ажно герцоги с графами зубами скрипели.
Да этого-то я не боюсь, мои варяги всегда со мной. Иное страшно. Эти сарацины изобрели алькугль (араб. – спирт), он покрепче даже нашей браги и медовухи, не то что польской водки. Вот за этим тебе, тятенька, и пишу, чтобы этого алькугля на Русь даже и одного бочонка не пришло. Ни Боженьки! А то погибель будет русскому человеку.
За сим кланяюсь тебе прощавательно, будучи верная дочь твоя Анна Ярославна Рюрикович а по мужу Anna Regina Francorum».