Статья магистра права Гамбургского университета (LL.M. Universität Hamburg), научного сотрудника Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге Марии Шклярук.
""В ситуации с «делом Навального» я собиралась выступить «адвокатом дьявола» и написать, почему в его действиях есть состав преступления.
Все время, пока я читала обвинительное заключение, не покидало ощущение, что мне сказали «а», но не сказали «б». И вообще – обвинение заканчивалось на месте, где по моим ощущениям оно должно было бы начаться: на том месте, где дальше я ожидала объяснения, почему все вышеизложенное не гражданско-правовая сделка.
На 12 страниц текста обвинения Навальному
должны были быть раскиданы слова «организовал совершение преступления или руководил его исполнением» (из ст. 33 УК РФ, соучастник преступления), «растрата, то есть
хищение чужого имущества, вверенного виновному, в особо крупном размере» (ст. 160 УК РФ) «совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества» (примечание к статье 158 УК РФ, которое раскрывает нам понятие «хищение» и отграничивает его от «причинения ущерба»), ну и уж совсем для спокойствия «превышающее один миллион рублей» (примечание к ст. 158 УК РФ устанавливающее, что особо крупный размер это стоимость имущества, превышающая один миллион рублей).
И тут начинается самое интересное. В тексте обвинения есть практически все, кроме слова «безвозмездно», а также суммы ущерба (справедливости ради скажем, что далеко не во всех приговорах и обвинениях точная сумма стоит, но где есть - со стоимостью отчужденного имущества совпадает). Вместо него – на тех местах, где по логике состава преступления оно должно быть – «заведомо убыточный договор», «отсутствие эквивалентного возмещения рыночной стоимости», «по заведомо заниженной цене по сравнению с той, которую могло бы получить КОГУП «Кировлес», «без эквивалентного и соответствующего возмещения». С русским языком у меня отношения сложные, но уверена, что это не синонимы.
Хорошо, но что делать, если найти состав все-таки надо? Ведь в этом деле, если исходить из позиции следователя, что все предприниматели так или иначе нарушают закон (оценочное суждение, основанное на сложности честного ведения бизнеса), должно быть «что-нибудь».
Если уж и искать что-то в действиях Навального - то это «причинение имущественного ущерба собственнику или иному владельцу имущества путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения» (ст. 165 УК РФ). При совершении преступления, предусмотренного ст. 165 УК РФ, безвозмездного перехода имущества из владения собственника во владение виновного не происходит.
Ущерб причиняется за счет упущенной выгоды, то есть неполученных доходов, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено путем обмана или злоупотребления доверием. Обещал повысить прибыль? Не повысил. Доверием, созданным представлением губернатора и статусом помощника, пользовался? Пользовался. Цену для «своей» (предположим, что это было бы доказано) фирмы занизил? Однозначного ответа на этот вопрос нет, но вопрос этот в ходе следствия не разрешимым не являлся. Опалеву же можно было попробовать дать ст. 201 УК РФ - злоупотребление должностными полномочиями в коммерческой организации. И вот после таких мыслей я легко наталкиваюсь на то, что и ст. 165 УК РФ в отношении Навального и ст. 201 УК РФ в отношении Опалева расследовали, а потом прекратили.
Теперь не могу отделаться от ощущения, что у «165-й» для этой ситуации в отношении Навального был существенный недостаток – преступление нетяжкое, срок давности истек.
И вот тут начинается все то, что сначала расстроило, а потом испугало. Испугало потому, что никто даже не попытался напрячься и вменить что-то действительно преступное. Все в деле говорит об уверенности стороны обвинения , что суд и без этого все примет.
Где аудиторское заключение, которое так резво обсуждают в «прослушке»? Там должно были быть суммы, на которые договор посчитали убыточным.
Где стоимость имущества? Где, в конце концов, разница между перечисленной «Кировлесу» суммой и полученной «ВЛК» - эти самые 3-5-7-10 %. Вот у меня, правда, вопрос – а деньги то за поставку от «Кировлеса» «ВЛК» перечислило?? Судя по платежкам – а главное по отсутствию упоминания в обвинительном факта неперечисления денег – перечислило. Но почему этот факт просто не оценен следствием в самом обвинительном заключении? Например – да, перечислило, но обвинение расценивает это как возмещение ущерба, причиненного преступлением, а не как договорные отношения
Что это за экономическая экспертиза, в которой просуммированы суммы из платежек и объемы из счетов-фактур? То есть фактически за стоимость имущества принята цена, по которой «ВЛК» продало лес контрагентам.
В сборе доказательства царит стандартный «милицейский» подход: пара десятков допросов – практически под копирку - руководителей лесхозов об обстоятельствах отгрузки леса, и того, что «да, требовали отгружать через «ВЛК». Никаких данных о том, что такое на самом деле «ВЛК» (предположим, она была действительно только для совершения преступления, но где тогда показания, что у нее (например) не было офиса, не было других контрагентов, кроме бывших «Кировлеса»?). А это не так – судя по расшифровке переговоров в самом обвинительном заключении, «Кировлес» переманивал менеджеров с клиентами от «ВЛК».
Если исходить из позиции: растрата это отчуждение имущества за стоимость, которая чем-то не устраивает продавца (а здесь - потерпевшего, представителя которого даже к суду не подготовили, что вызывает отдельное удивление) –
то любая сделка будет как растрата – поскольку возмещение происходит ровно такое же: вы нам деньги, мы вам стулья. Впрочем, о том, что такая трактовка «растраты» делает преступлением любую посредническую деятельность в условиях рыночной экономики
Чем закончится
...раньше я считала, что тут хотя бы как с первым делом Ходорковского – состав преступления есть, но «посадят» не за это. Теперь же думаю, если это растрата – то любой посредник действительно вне закона. И это хуже, чем дело Ходорковского. Потому что даже если бы здесь была 165-я статья – а ее, конечно, тут тоже нет - это ровно также признавало бы преступлением любую предпринимательскую деятельность.
Полиции, СК и прокуратуре остается только выбирать – какую именно и кем осуществленную. Думаю, что с критериями отбора все более или менее ясно.""""
Добавлено через 4 минуты
Я уж подумал, что ты сам так складно излагаешь))
"Заправил с Самсунга"
У меня в лексиконе больше запятых, междометий и "местных идиоматических выражений" )))))
